Великие экономисты. Джон Мейнард Кейнс (1883-1946)

Библиотечно-информационный комплекс приглашает на виртуальную выставку, посвященную английскому экономисту, основателю кейнсианского направления в экономической теории Джону Мейнарду Кейнсу (1883-1946).

К началу виртуальной выставки

Серьезные испытания ожидали экономическую теорию в 1930-е годы XX в. Опыт Великой депрессии поставил под сомнение правомерность рассмотрения рыночной экономики как гармоничной саморегулирующейся системы, уравнивающей величины спроса и предложения на всех возможных рынках. Стало очевидным, что, если даже индивидуальные экономические агенты ведут себя рационально, совокупный результат вовсе не обязательно получается оптимальным: у макросистемы свои законы, не описываемые теорией общего равновесия.

Создателем новой макроэкономической теории, объяснившей реально существовавшие депрессию и безработицу и предполагавшей необходимость активного государственного вмешательства для борьбы с ними, по праву считается Джон Мейнард Кейнс.

Труд Кейнса «Общая теория занятости, процента и денег» фактически положил начало современной макроэкономике, оперирующей агрегатными показателями потребления, сбережения, инвестиций и т.д. Распространение этого подхода на проблемы долгосрочной экономической динамики лежало в основе современной теории экономического роста. В соответствии с развитием реальной экономики внимание к долгосрочному росту чередовалось в макроэкономической теории с увлечением циклами и депрессиями.

В истории экономической мысли XX в. Дж.М. Кейнсу принадлежит особое место. Даже самые ярые его критики не могут отрицать того факта, что без него иной была бы не только экономическая наука, но и экономика. Революционный характер теории Кейнса часто оспаривался, но вряд ли кто-либо сегодня может говорить о независимости от Кейнса, стремятся ли от него дистанцироваться или опереться на него. В чем же состоит революционность или по крайней мере, если избегать этого слова, новаторство Кейнса и в чем его истоки?

Кейнс основной темой рассмотрения сделал вопрос об уровне производства и факторах, его определяющих, и в его рамках поставил проблему безработицы. Сегодня проблема безработицы — неотъемлемая часть экономической теории, а между тем до Кейнса она рассматривалась скорее как социальная проблема — бедности. Кейнс признал за экономической наукой не только право, но обязанность решать те социально-экономические проблемы, которые общество считает наиболее важными, и рассматривать такие средства их решения, которые это общество считает приемлемыми.

Кейнс высказал положение об отсутствии у капиталистически системы внутреннего механизма равновесия, позволяющего поезд сокращения совокупного спроса вернуться к прежнему уровню производства и занятости, признал опасность попадания экономической системы в длительную ловушку депрессии. Тем самым он выступил как критик капитализма и доктрины laissez-faire. Но его критика была принципиально иная по сравнению с существовавшей ранее. Дело в том, что многочисленные критики капитализма в XIX в так и не смогли найти экономических оснований для опровержения доктрины laissez-faire. С точки зрения аллокации ресурсов система свободной конкуренции представлялась наилучшей и обеспечивающей рост совокупного производства и потребления, при том что тяжелые социальные последствия свободного рыночного механизма признавались очень многими.

Кейнс показал, что эта система дает сбои в области аллокации ресурсов и не обеспечивает полного использования важнейшего ресурса — рабочей силы. Одновременно он поставил задачу решения проблемы безработицы в рамках демократической системы. Большую роль в ее решении Кейнс отводил экономической науке и ее представителям, выступающим вместе с остальной частью образованного общества в качестве направляющей силы в преодолении системного кризиса. Важнейшей чертой современной цивилизации Кейнс считал демократию, поэтому предлагал способы решения проблем, пусть инетрадиционные для науки и практики предшествующего периода, но приемлемые для демократического общества, озабоченного социальными проблемами.

Сегодня Кейнса критикуют за отход от идеалов свободного общества, за оправдание диктата государства и т.д. Но не следует забывать, что он предлагал свои рецепты в тот период, когда реальными альтернативами экономическому и социальному хаосу были русский большивизм и германский фашизм. Возможно, усиление регулирующей функции государства было тогда единственным способом сохранения демократии. Активная позиция Кейнса не только как теоретика, но и практика проявилась в области международных экономических отношений, прежде всего в разработке новых механизмов регулирования и создании институтов, обеспечивающих это регулирование (Международного валютного фонда и Мирового банка). Кратко характеризуя вклад Кейнса, можно сказать, что он продемонстрировал относительность экономической мудрости в мире меняющихся условий и ценностей.

Джон Мейнард Кейнс родился 5 июня 1883 г. в Кембридже в семье преподавателя экономики и философии, известного методолога Джона Невила Кейнса. Мейнард рос в интеллектуальной атмосфере прославленного учебного заведения, имея возможность общаться с выдающимися представителями науки того времени. Среди друзей отца, оказавших особое влияние на формирование будущего ученого, следует назвать экономиста А. Маршалла и философа Г. Сиджуика.

Образование получил в Итоне, в Королевском колледже в Кембридже, где большое внимание уделял математике. В Кембридже Кейнс активно участвовал в работе научного кружка, которым руководил популярный среди молодежи философ Джордж Мур, был членом философского клуба «Апостолы», где познакомился со многими своими будущими друзьями, впоследствии — членами Блумберийского кружка интеллектуалов, созданного в 1905—1906 гг. Членами этого кружка были философ Бертран Рассел, литературный критик и издатель Клив Белл и его жена Ванесса, литератор Леонард Вулф и его жена писательница Вирджиния, литератор Лайтон Стрэчи. Эти люди представляли литературный, эстетический и этический авангард и оказали огромное влияние на Кейнса.

С 1906 по 1914 г. Кейнс работал в Департаменте по делам Индии, в Королевской комиссии по индийским финансам и валюте. В этот период он написал свою первую книгу — «Денежное обращение и финансы Индии»(1913) и диссертацию по проблемам вероятностей, основные результаты которой были в 1921 г. опубликованы в работе «Трактат о вероятности». После защиты диссертации Кейнс начал преподавать в Королевском колледже. С 1915 по 1919 г. Кейнс работал в Министерстве финансов. Пребывание на государственной службе создало для него сложную моральную проблему. Будучи правительственным служащим и потому обязанный действовать в русле проводимой политики и разделять за нее ответственность, Кейнс, как и большинство его друзей, отрицал за правительством право посылать человека на фронт, а следовательно, решать вопрос о его жизни и смерти.

Кроме подобной этической коллизии Кейнса волновала и более практическая проблема - в ходе войны наметилась явная тенденция утраты Великобританией ее лидирующих позиций в мире и усиление ее зависимости от США. В 1919 г. как представитель Министерства финансов Кейнс участвовал в Парижских мирных переговорах и даже предложил свой план послевоенного восстановления экономики Европы. Этот план не был принят (что и стало причиной отставки Кейнса), но опубликованный в работе «Экономические последствия мира» принес Кейнсу широкую известность. В этой работе ученый протестовал против косности современных ему политиков, которые не поняли в полной мере, как изменился мир, и продолжали рассуждать в терминах территориальных приобретений и односторонних выгод. Он возражал против наложения огромных контрибуций на Германию, которые могли привести — и, как мы знаем, привели — к усилению реваншистских настроений, предлагал аннулировать военные долги между союзниками, осуществить меры по восстановлению Германии как важнейшего звена европейской экономики и потенциального партнера России. Он был едва ли не единственным среди политиков, кто отдавал приоритет экономике, понимая, что в будущем международные экономические отношения станут предметом большой политики. Кейнс впервые сделал экономические вопросы достоянием широкой общественности.

В 1919 г. Кейнс вернулся в Кембридж, но большую часть времени проводил в Лондоне, состоя в правлении нескольких финансовых компаний, в редколлегии ряда журналов, консультировал правительство, успешно играл на бирже. В 1925 г. Кейнс женился на русской балерине Лидии Лопуховой, купил поместье в Западном Сассексе, совершил свою первую поездку в Россию на празднование 200-летия Академии наук. Кроме того, он был в России еще в 1928 и 1936 гг. с частными визитами.

В 20-е годы внимание Кейнса было приковано прежде всего к проблемам будущего мировой экономики и финансового порядка в особенности. Но вместе с тем кризис 1921 г. и последовавшая за ним депрессия привлекли его внимание к проблеме стабильности цен и уровня производства и занятости. В этот период его внимание было сосредоточено как на теоретических, так и на практических вопросах денежной политики. В 1923 г. в работе «Трактат о денежной реформе» он рассматривает причины и последствия изменения стоимости денег, при этом затрагивает целый ряд важных как для будущей теории, так и для практики моментов, например, влияние инфляции на распределение доходов, роль ожиданий, зависимость между ожиданиями в изменении цен и процентными ставками и т.д. Кейнс пытается определить адекватный режим денежной политики, направленной на стабилизацию, достаточно оптимистично оценивает возможности правильной денежной политики. Правильная политика, по его мнению, должна, прежде всего, исходить из приоритета задачи стабилизации внутренних цен, а не стремиться поддерживать завышенный курс валюты, как это делало в то время правительство.

Критика правительственной политики нашла выражение на страницах памфлета «Экономические последствия мистера Черчилля» (1925). Во второй половине 20-х годов Кейнс работал над обширным исследованием «Трактат о деньгах» (1930), в котором он продолжал анализ вопросов, связанных с валютным курсом и золотым стандартом, начатый в «Трактате о денежной реформе». В этой работе была высказана революционная идея, которая впоследствии была более явно сформулирована в «Общей теории», - об отсутствии автоматического механизма балансировки ожидаемых сбережений и ожидаемых инвестиций, т.е. их равенства на уровне полной занятости. Теория избытка сбережений давала ему основание выступить с идеей стимулирования занятости через общественные работы, финансируемые на основе займов.

Начавшийся в 1929 г. кризис и финансовый крах 1931 г. заставили правительство отказаться от золотого стандарта. Кейнс был назначен членом Королевской комиссии по финансам и промышленности и Экономического консультативного совета. Но эти назначения не помешали ему приступить к работе над «Общей теорией занятости, процента и денег».

Опубликованная в феврале 1936 г. книга представляла собой исследование логики экономического поведения в условиях неопределенности и предлагала краткосрочную модель совокупного дохода, в которой основным инструментом приспособления системы к шокам было изменение количеств (объемов производства, инвестиций, сбережений, занятости), а не цен (товаров и рабочей силы). Наряду с этой книгой Кейнс написал целый ряд очень важных статей, а также занимался благотворительной деятельностью в области поддержки культуры и искусства, совершил две поездки в США (1931, 1934), где встречался с архитекторами Нового курса. После опубликования «Общей теории» за ним утвердился статус лидера в экономической науке и экономической политике. В 1940 г. Кейнс стал членом Консультативного комитета при Министерстве финансов по военным проблемам, затем советником министерства. В 1942 т. ему был пожалован титул пэра.

Вторая мировая война дала шанс опробовать некоторые теоретические идеи на практике. Особенно остро встала проблема финансовой стабильности в условиях перераспределения ресурсов в пользу военного производства. Задача состояла в осуществлении этого перераспределения без усиления инфляции, обострения социальной напряженности и введения прямого контроля над экономикой. План Кейнса, изложенный в работе «Как оплачивать войну?» (1940), состоял в том, чтобы все средства, остающиеся у людей после уплаты налогов и превышающие некоторый уровень, в принудительном порядке должны быть депонированы на специальные счета в Почтовом сберегательном банке с их последующим (после войны) разблокированием.

Таким образом, предполагалось решить сразу две задачи: ослабить инфляционное давление и уменьшить послевоенный спад. Для получателей низких доходов была предусмотрена возможность покупки некоторого количества предметов первой необходимости по фиксированным ценам.

Во время войны Кейнс активно занимался вопросами международных финансов и будущего устройства мировой финансовой системы. Он принимал участие в разработке принципов Бреттон-Вудской системы, а в 1945 г. вел переговоры об американских займах Великобритании. Он высказал идею создания системы регулирования валютных курсов, которая бы сочеталась с принципом их стабильности де-факто в долгосрочной перспективе. Его знаменитый план Клирингового союза 1942 г. предусматривал связь внутренней валюты и нового резервного актива «bancor» через систему автоматических расчетов, которая позволила бы странам с отрицательным платежным балансом обращаться к накопленным другими странами резервам. Несмотря на то что, в конце концов была принята американская схема расчетов в золоте, идеи Кейнса сыграли свою роль при создании Бреттон-Вудской системы. Он также сделал многое для того, чтобы убедить правительство и общественность в необходимости принять эту систему, а также согласиться на достаточно обременительные для Великобритании условия получения финансовой помощи от США.

В марте 1946 г. Кейнс участвовал в открытии Международного валютного фонда. Умер 21 апреля 1946 г. Похоронен в Вестминстере.

«Общая теория занятости,  процента и денег»: методологические,  теоретические и практические новации

Итак, завершающей фазой в развитии теоретических представлений Кейнса о взаимодействии денег и цен, сбережений и инвестиций, производства и занятости стала «Общая теория занятости процента и денег». Через 10 лет после появления «Общей теории» П. Самуэльсон дал ставшую хрестоматийной оценку этой книги: «Это плохо написанная, плохо организованная книга; и обыватель, который положился на репутацию автора и купил ее, пожалел о потраченных 5 шиллингах. Она совершенно не годится для процесса обучения. Она претенциозна, полемична и не слишком щедра на признания чужих заслуг. Она полна иллюзий и недоразумений: вынужденная безработица, единица заработной платы, равенство сбережений и инвестиций, механизм мультипликатора, связь предельной эффективности капитала и процента, вынужденные сбережения, различные нормы процентов и многое другое. Кейнсианская система изложена так путано, как будто сам автор плохо понимал ее суть и основные черты; и конечно, он демонстрирует худшие черты, когда пытается выяснить отношения с предшественниками. Взлеты интуиции и озарения переплетаются со скучной алгеброй, а двусмысленные определения неожиданно ведут к незабываемым побочным линиям рассуждении. Но когда все это остается позади, мы находим анализ ясным и новым. Короче говоря, это работа гения» (Samuelson P. Lord Keynes and the General Theory//Econometrica. 1946. № 3.)

Еще более изысканной является оценка, данная биографом Кейнса Р. Скидельски, причем не только «Общей теории», но через нее и самому Кейнсу. «В том, что книга не утрачивает своей привлекательности, она напоминает автора. Кейнс был магической фигурой, и естественно, что он должен был оставить магическую работу. Никогда еще не было такого экономиста, как он: человека, который соединял бы столько качеств, причем такой высокой пробы, которые будоражили его мысль. Он был экономистом непостижимо курьезного ума; математик, который мог ослепить людей невероятными нематематическими фантазиями; логик, который следовал логике искусства; мастер-строитель, который оставил памятники в камне, а не только в слове; чистый теоретик, прикладник и государственный служащий одновременно; представитель академического мира, тесно связанный с Сити. Даже его сексуальная амбивалентность играла определенную роль в формировании его взглядов. Он обладал смелостью и решимостью, чтобы выступить против своей страны и ее традиций и предложить миру новые партнерские отношения между правительством и народом, чтобы сделать жизнь лучше. Книга и привлекает, и отталкивает, так как личные качества, слабости, интересы и страсти этого человека слишком хорошо в ней проступают».

Приведенные высказывания говорят о том, что простое и строгое изложение «Общей теории» - задача весьма трудная, а полученный результат вряд ли будет бесспорным. Не случайно некоторые исследователи, утомленные поисками истинной формулировки «Общей теории», предпочитают относиться к ней не столько как к законченной теоретической конструкции или руководству по теории экономической политики, сколько как к свидетельству интеллектуальных поисков ее автора.

Кейнс назвал свою теорию «теорией выпуска и занятости в целом». Таким образом, он подчеркивал, во-первых, что в центре внимания — вопрос о факторах, определяющих объем производства и занятости, а не проблема аллокации ограниченных ресурсов и в связи с этим проблема равновесных цен; а во-вторых, определяющим является макроэкономический подход.

В отличие от предыдущих работ, в которых Кейнс рассматривал экономику, тесно связанную с мировым хозяйством, в «Общей теории» он сосредоточился на анализе закрытой экономики. Этот сдвиг означал признание того реального факта, что глобальный характер кризиса делает невозможным для отдельной страны выйти из него за счет других. Кроме того, большая острота кризиса в США, где цены и зарплата были более гибкими, а связи с внешним рынком слабее, чем у Англии, побудила обратиться именно к закрытой экономике.
Кейнс внес следующие изменения в аналитический инструментарий.

Отправной точкой в его рассуждениях является совокупный спрос, роль которого, как писал сам Кейнс, недооценивалась предшествующими экономистами, прежде всего классиками (заметим, как старыми, так и новыми). Совокупный спрос у Кейнса многозначен, но прежде всего — это «ожидаемая выручка» от реализации произведенной при данном уровне занятости продукции, т.е. ожидаемый спрос. Подобный подход позволяет включить в модель ожидания.

Если в «Трактате о деньгах» в центре внимания — отклонения от долговременного равновесия, то в «Общей теории» речь идет о множестве состояний краткосрочного равновесия с неполной занятостью, каждое из которых определяется специфическим (заданным) состоянием ожиданий. Переход от одного состояния к другому зависит от ожиданий, и именно роль ожиданий в экономике определяет важность денег как связующего звена настоящего и будущего.

Предположение о том, что ожидания будущей прибыли заданы, является теоретическим приемом, который позволяет установить единицу измерения времени, т.е. содержательно определить, что означает короткий период. Наряду с предпосылкой о фиксированности предпринимательских ожиданий, он задается и несколько иным способом — в духе Маршалла, который связывал краткосрочный период с неизменным запасом капитала. В пределах этого периода единственным способом, каким экономика может приспособиться к шоку спроса, является изменение загрузки существующего запаса производственных активов.

Кейнс отказался от вальрасианской схемы одновременного определения характеристик равновесия в пользу последовательности состояний. Речь идет об описании того, как возникшие на стороне спроса импульсы передаются в экономике. Имеет место следующая логическая последовательность: при данной склонности к потреблению (которая выражается долей дохода, расходуемой на потребительские товары) уровень совокупного дохода (производства и занятости) определен размерами инвестиций; при заданной предельной эффективности капитала (ожидаемая доходность новых капитальных благ, соотнесенная с их рыночной ценой) объем инвестиций определен процентной ставкой; при заданном предпочтении ликвидности норма процента определена уровнем совокупного дохода и количеством денег.

Кейнс использовал агрегированные показатели: выпуск, потребительский спрос, инвестиционный спрос, выраженные в единицах заработной платы (чтобы устранить влияние ее изменений на занятость).
Для характеристики потребительского поведения Кейнс ввел понятие предельной склонности к потреблению. Соответствующий коэффициент показывает долю дополнительной единицы дохода, которую люди предпочитают тратить на потребительские товары.

Для объяснения зависимости между приростом инвестиций и выпуска (дохода) Кейнс использовал понятие мультипликатора. Мультипликатор представляет собой соотношение между приростом дохода и инвестиционного спроса, вызвавшего этот прирост. Мультипликатор является величиной, производной от предельной склонности к потреблению. В концепции мультипликатора важна не столько формальная зависимость между указанными величинами, сколько утверждение, что в условиях равновесия увеличение агрегированного дохода, вызванное дополнительным инвестиционным спросом, приведет к росту сбережений, эквивалентному исходному увеличению инвестиций. В этом и состоит смысл утверждения Кейнса, что инвестиции всегда «тянут» за собой сбережения, или что инвестиции и сбережения ex post всегда равны, чего нельзя сказать о ситуации ex ante. При этом инвестиции — это активное начало, а сбережения — пассивны.

Кейнс предложил включить в краткосрочную функцию инвестиционного спроса параметр ожиданий долгосрочной прибыли. Согласно Кейнсу, инвестиционный спрос определяется соотношением предельной эффективности капитала и рыночной ставки процента. Предельная эффективность капитала представляет собой коэффициент-дисконт, отражающий субъективные представления инвесторов о соотношении ожидаемой доходности капитальных активов и их цены предложения. Очевидно, что при решении об инвестициях этот показатель сравнивается с текущим уровнем процента, который характеризует доходность альтернативного способа вложения средств.

Возникшие опасения относительно будущих прибылей отражаются в снижении предельной эффективности капитала, что при неизменном проценте может привести к снижению инвестиционной активности. Насколько велика эта опасность и как можно противостоять этой тенденции, зависит от характеристик соответствующих функций: инвестиционной и спроса на деньги.

Теория денег Кейнса — это теория предпочтения ликвидности, центральным моментом которой является представление о деньгах — не только как о средстве обращения, но и как о запасе богатства, а в условиях неопределенности — средстве защиты от риска экономической несостоятельности и от неверных оценок будущего.

У людей всегда есть выбор не только между потреблением и сбережением, т.е. непотреблением, но и формы осуществления сбережений, т.е. между высоколиквидными и менее ликвидными активами, причем на оба решения влияет оценка степени уверенности в будущем. Очевидно, что в ситуации возросшей неуверенности люди, скорее всего, предпочтут увеличить объем сбережений, причем в форме высоколиквидных активов. Если в обычной, относительно стабильной ситуации изменение процента по менее ликвидным активам способно повысить их привлекательность в глазах потенциальных инвесторов, то в ситуации возросшей неопределенности люди не захотят расстаться с ликвидностью даже при более высоком проценте по менее ликвидным активам. Процент перестает влиять на спрос на кассовые остатки. Предпочтение ликвидности становится абсолютным. В этом и состоит смысл понятия «ликвидная ловушка».

Эта ситуация усложняется еще и тем, что низкая ставка, которую устанавливают банки в надежде стимулировать вложения в капитальные активы и которая ведет к росту курсов акций, может спровоцировать следующую ситуацию. У спекулянтов возникнут ожидания того, что тенденция роста курсов неустойчива, и они начнут сбрасывать акции, противодействуя тем самым усилиям центрального банка. Но проблемы этим не исчерпываются. Объектом денежной политики являются краткосрочные бумаги, операции с которыми влияют на уровень краткосрочного процента. С точки зрения инвестиционной активности решающее значение имеет долгосрочная ставка. Хотя в теории можно предположить существование полной замещаемости между кратко- и долгосрочными активами, в действительности соответствующие рынки разделены, и поэтому изменение краткосрочного процента не ведет автоматически к изменению долгосрочного.

Принимая во внимание все эти сообщения, Кейнс пришел к выводу, что предпочтение ликвидности может держать процент на уровне, слишком высоком для достижения полной занятости. Это утверждение является еще одним выражением сомнения Кейнса в справедливости утверждения, что бережливость, ведущая к росту сбережений, обеспечивает снижение ставки процента и тем самым помогает преодолеть депрессию.

При анализе рынка рабочей силы основная модификация, которую внес Кейнс, состояла в следующем: он изменил вид функции предложения рабочей силы — у Кейнса она зависит от номинального уровня заработной платы, он ввел предпосылку об ограниченной подвижности заработной платы, наконец, высказал тезис о том, что уровень занятости определяется в рамках экономики в целом, а не исключительно на рынке труда.

В этих предпосылках проявилось его несогласие с неоклассической ортодоксией. Последняя утверждала, что объем занятости определяется на рынке труда, а его приспособление к равновесному уровню производства осуществляется через изменение реальной заработной платы, что уровень занятости определяется в точке, где предельная производительность труда равна предельной его тяжести; наконец, что при достаточной подвижности реальной заработной платы возможна лишь добровольная безработица.

Кейнс отказался от подобного рассуждения по двум причинам. Во-первых, фактически трудовые соглашения определяют уровень денежной, а не реальной заработной платы, уровень же последней является в определенном смысле завершающим моментом функционирования всей экономики. Во-вторых, падение денежной заработной платы могло бы положительно повлиять на объем занятости, если бы в этом случае совокупный спрос по крайней мере остался на прежнем уровне. Можно предположить, что для отдельного предпринимателя вполне вероятно, что снижение заработной платы, а следовательно, издержек положительно скажется на объеме продаж и прибыли. Но для экономики в целом это возможно, лишь если увеличится предельная склонность к потреблению или предельная эффективность капитала или же понизится норма процента. Однако, как показал Кейнс, для экономики в целом снижение заработной платы приведет скорее к уменьшению склонности к потреблению и (или) предельной эффективности капитала. Суммарный эффект от снижения заработной платы на склонность к потреблению или на предельную эффективность капитала скорее отрицательный. Что же касается процента, то на него снижение заработной платы оказывает примерно такое же воздействие, как рост денежной массы, и следовательно, вряд ли можно рассчитывать на такое снижение процента, которое сможет заметно стимулировать инвестиционный спрос.

В силу изложенного выше Кейнс приходит к выводу, «что для замкнутой системы наиболее разумная политика состоит в поддержании устойчивого общего уровня денежной заработной платы».

В такой ситуации позитивное воздействие на инвестиционный спрос может оказать повышение цен. Но чтобы это имело место, необходимо, чтобы рост спроса на деньги для целей обращения не вызывал слишком значительного повышения процента. Отсюда предложение сопровождать мероприятия по стимулированию занятости либеральной денежной политикой.

Вопрос о преодолении кризисных тенденций — один из центральных в теории Кейнса. Выбор путей и методов определен как теоретическими соображениями, касающимися характеристик соответствующих функций, так и практическими — эффективности имеющегося инструментария, и даже политическими. Здесь несколько путей: воздействие на процентную ставку, на склонность к потреблению, на ожидания предпринимателей, наконец, непосредственно на объем совокупных инвестиций.

Воздействие на процентную ставку Кейнс считал возможным, но в ряде ситуаций (ликвидная ловушка) малоэффективным способом изменения инвестиционных ожиданий. Поэтому он обсуждал и прямые меры воздействия на инвестиционный спрос: прямые государственные инвестиции, финансируемые из государственного бюджета, - именно так часто и трактуется практический вывод из теории Кейнса, и косвенные — создание инвестиционного климата доверия, в чем Кейнс видел главную задачу правительства. Прямые государственные инвестиции он рассматривал не как альтернативу частным, а как средство повышения стабильности на рынке капитала независимо от масштабов государственных инвестиций.

«Общая теория», как уже отмечалось, соединяет оригинальное изложение с критикой классической теории. Критический пафос работы состоит в опровержении как традиционной социальной мудрости, так и мудрости традиционной теории. Наиболее ярко взаимосвязь этических установок и теоретических выводов прослеживается в его оценке сбережений как фактора, влияющего на уровень производства, с одной стороны, и в его отношении к мотиву богатства — с другой. Так, стремление к богатству, которое на индивидуальном уровне естественным образом реализуется через накопление, т.е. сокращение потребления, может обернуться, если все последуют этой мудрости, всеобщим обеднением, а повышение процента, поощряя добродетель воздержания и способствуя увеличению сбережений, может привести к сокращению фактических размеров совокупных сбережений.

Традиционная теория, по мнению Кейнса, попала в ловушку «прочих равных условий». Теоретическое положение, что при прочих равных условиях объем сбережений зависит только от уровня процента, превратилось в экономической теории из условного в безусловное. Отказ от «прочих равных» — в данном случае от предпосылки о неизменности дохода — радикальным образом меняет ситуацию.

«Рост нормы процента — писал Кейнс, — мог бы побудить нас сберегать больше, если бы наши доходы оставались неизменными. Но раз более высокая норма процента оказывает неблагоприятное воздействие на инвестиции, то наши доходы не останутся и не могут остаться неизменными. Они неизбежно будут падать до тех пор, пока сокращающиеся возможности сбережения не уравновесят в достаточной степени стимулы к сбережению, создаваемые более высокой нормой процента. Чем больше мы добродетельны, чем больше намерены руководствоваться чувством бережливости, чем упрямее придерживаемся ортодоксальных правил в сфере национальных финансов, а также в наших личных финансовых операциях, тем больше должны падать наши доходы, когда рост процента увеличивает разрыв между нормой процента и предельной эффективностью капитала. Упрямство может повести только к наказанию, а не вознаграждению».

Означает ли это, что Кейнс главной добродетелью считал расточительность? Разумеется, нет. Прежде всего он был против универсальных приемов решения проблем и не верил в непосредственную связь между добродетелью и накоплением капитала. В данном случае он стремился подчеркнуть то обстоятельство, что общая озабоченность общества мотивом денег, оборачивающаяся необходимостью выплачивать процент их владельцам, приводит к тому, что процесс накопления приостанавливается, не исчерпав своих возможностей, т.е. до границы, определенной нормой сбережений. Общество оказывается в ловушке, которую само себе поставило.

Ситуация усложняется еще и тем, что и потребление, и инвестиции имеют несколько временных измерений, и эта связь настоящего и будущего опосредуется деньгами. Будущее предстает у Кейнса как принципиально неопределенное, характеристики которого не могут быть получены на основе исчисления вероятностей. Отсюда совершенно иное представление о рациональности и о принципах рационального поведения индивидов.

Он отверг представление о рациональном экономическом субъекте (которые отстаивала школа Бентама и неоклассики) как о располагающем знанием всех возможных последствий своих действий и определяющем стратегию своего поведения на основе некоторого расчета вероятного достижения конкретной заданной цели, аналогичного расчету математического ожидания. Для него рациональное поведение — это целенаправленное поведение, т.е. ориентированное на достижение определенной цели, причем наилучшим способом, который человек определяет, используя имеющуюся у него информацию о доступных ему способах достижения этой цели независимо от того, насколько полна и правдива эта информация. Причем невозможность полагаться на математическое ожидание по причине отсутствия информационной основы для подобного расчета распространяется на все действия, которые предпринимаются с ориентацией на будущее независимо от того, осуществляются ли они на индивидуальном уровне или на уровне политических решений. При таком подходе принцип рациональности предполагает интуитивные решения. Человек предстает располагающим не универсальными правилами поведения, а возможностью, полагаясь на собственное видение ситуации и собственную интуицию, пойти по пути, ранее неизвестному, и тем самым преодолеть заложенную в универсальных правилах инерцию прошлого. И эта черта в равной мере свойственна и экономическому субъекту в теории Кейнса, и самому Кейнсу, преодолевшему инерцию теоретического мышления.

«Экономическая теория Кейнса — это парадоксальная экономическая теория, экономическая теория перевернутого мира. Хорошее становится скверным, а скверное — хорошим. Тезис ведет к антитезису, люди сами порождают экономические проблемы... Мы так приучили себя к осмотрительности, что нам не так легко избавиться от страданий, связанных с безработицей» . Именно «перевернутость» и парадоксальность теоретического подхода позволили Кейнсу признать сам факт вынужденной безработицы, а сделать ее экономической проблемой, т.е. проблемой, решение которой можно и должно искать в рамках экономической теории.

Таким образом, «Общая теория» - это не просто доказательство существования технических ошибок в анализе факторов, определяющих занятость, а попытка предложить новый взгляд на новую экономику, иначе говоря, привести теоретический инструментарий в соответствие с новой реальностью. При этом обращенность к реальности означает признание важности психологических факторов, принципиальной неопределенности будущего и невозможности прогнозировать отдаленные последствия предпринимаемых и кажущихся рациональными действий экономических субъектов. Признание того, что рациональное на индивидуальном уровне может оказаться нерациональным на уровне социальном, открывает возможности иного подхода к экономической науке, к пониманию ее сущности и задач.

Отклики на «Общую теорию»

Сразу же после опубликования «Общей теории» научное сообщество разделилось на кейнсианцев, антикейнсианцев и примирителей. Причем это разделение шло не только по степени принятия или отклонения теории, но и по тому, что считалось главным, а что второстепенным в теории Кейнса, насколько убедительны предложенные им аргументы, какие практические выводы из этой теории следуют.

Одни приняли все сказанное Кейнсом за абсолютную истину и совершенно новое слово в науке и были готовы превратить его теории в новую ортодоксию, другие говорили, что все новое у него — неверно, а то, что верно — не ново и легко интегрируется в классическую теорию как ее частный случай. Ясно, что все читали «Общую теорию» сквозь призму собственных знаний и заблуждений.

Теория Кейнса привела к расколу в рядах сотрудников Лондонской школы экономики: Хайек пообещал выступить с неким противовесом теории Кейнса; А. Лернер, Н. Калдор, Дж. Хикс начали дрейф в сторону Кейнса, и именно Дж. Хикс предложил простую и, что важно, педагогически приемлемую форму изложения «Общей теории», что способствовало ее быстрому распространению.

Несмотря на то что практические выводы из теории Кейнса гармонировали с идеями архитекторов Нового курса, нельзя сказать, что американские экономисты были единодушны в оценке «Общей теории», так же как, впрочем, и по другим вопросам. Многие американские экономисты, прежде всего в Гарварде (П. Самуэльсон, Э. Хансен, Дж.К. Гэлбрейт, Дж. Тобин, Р. Солоу), были, как и Кейнс, озабочены проблемой безработицы. Они были согласны назвать его теорию частным случаем классики, но считали именно этот случай практически важным и интересовались рекомендациями Кейнса для решения важнейшей проблемы — безработицы. Что касается теории, то они большее внимание уделяли проблеме несовершенства рынков, в частности жесткости цен и существования монополий. Представители Чикагской школы (Ф. Найт, Дж. Вайнер) не могли согласиться с методологическим подходом Кейнса, претензией его теории на общность, со специфической ролью процента, наконец, с основным выводом о неспособности капиталистической системы к саморегулированию и о необходимости вмешательства. В то же время они высоко оценили его интерес к проблеме неопределенности. Расхождения касались и роли денежной политики.

Весьма своеобразной была реакция представителей стокгольмской школы (Б. Улин, Г. Мюрдаль, Э. Линдаль). Они весьма внимательно отнеслись к новациям Кейнса, особенно заинтересовались неравновесным подходом, который Кейнс предложил еще в «Трактате о деньгах», а также идеей разграничения ситуации ex ante и ex post, процессом согласования индивидуальных планов, различной реакцией цен и количеств на изменение агрегированного спроса. Именно эта традиция через несколько десятилетий получила развитие у А. Лейонхуфвуда, предложившего собственное оригинальное прочтение Кейнса.

В Германии «Общая теория» была опубликована уже в 1936 г. и, к разочарованию Кейнса, представлена как теоретическое обоснование политики, проводимой в Германии. Принятию «Общей теории» в Германии способствовала не только политика большого государства, которая в те годы проводилась правительством, но и традиция немецкой экономической школы с ее интересом к социальным основам капиталистической экономики и ее институтам. Еще В. Зомбарт и В. Репке связывали особенности экономического развития в XIX и XX вв. со спецификой таких системных факторов, как корпоративизм, политика протекционизма, профсоюзное движение, роль военного производства и т.д. И хотя сама по себе «Общая теория» вряд ли может рассматриваться как работа в русле немецкой традиции, идея немецких экономистов, что государство — это не нечто внешнее по отношению к экономическому порядку, а одна из его составляющих, оказалась в какой-то мере созвучной кейнсианскому призыву к активному поведению государства в области инвестиций.

Хотя Кейнс был достаточно хорошо известен русским экономистам еще в начале 20-х годов и, более того, многие его идеи находили поддержку не только у ученых, но и у политиков, появление «Общей теории» не вызвало заметного отклика в России. На первый взгляд это странно, так как признание Кейнсом внутренней нестабильности капитализма соответствовало марксистским представлениям о капитализме. Но такое положение отчасти объясняется неактуальностью тонкостей буржуазной политэкономии с точки зрения воинствующего марксизма 30-х годов. Первый русский перевод «Общей теории» появился в 1948 г., анализ теории Кейнса с марксистских позиций предложил в начале 50-х годов И.Г. Блюмин, при этом он высказал ряд содержательных претензий к Кейнсу: об игнорировании проблем инфляции, распределения, монополий. Впоследствии, уже в 60-е годы, интерес к идеям Кейнса заметно возрос. Это объяснялось, в том числе и либерализацией в науке, интересом к экономико-математическому моделированию и эконометрическим исследованиям, значительная часть которых так или иначе была связана с кейнсианством. Можно сказать, что результатом этого возросшего интереса стала публикация в 1976 г. нового русского перевода и целой серии работ, посвященных Кейнсу, его теории и кейнсианству в целом.

Во Франции «Общая теория» также не стала заметным событием, но по иным причинам. Французы не могли простить Кейнсу слишком мягкую позицию в отношении Германии после первой мировой войны, а кроме того, характерная для многих французов психология рантье не позволила принять идею стимулирования расходов.

К началу виртуальной выставки