Дзержинский Ф.Э. Очередные задачи промышленной политики, 1925

Библиотечно-информационный комплекс, раскрывая свои уникальные книжные фонды, предлагает вниманию читателей рассказы о наиболее интересных изданиях, объединенные в цикл "Книжные реликвии Библиотечно-информационного комплекса".

На сайте БИК будут представлены изображения книги (фрагменты или полный текст) и эссе, раскрывающее её историю.

Коллекция редких изданий БИК формировалась из частных коллекций М. И. Боголепова - советского экономиста, члена-корреспондента Академии наук СССР, организатора и первого ректора института народного хозяйства в Петрограде в 1920-1922 годах; А.М.Галагана - преподавателя Московского коммерческого института (1918); а также коллекций Департамента окладных сборов, Госкомбанка, Всероссийского кооперативного банка, Московского промышленного лицея им. А.И.Гукова.

Предоставляем Вам возможность прикоснуться к уникальным изданиям XIX - XX веков и приглашаем в Зал диссертаций и книжных раритетов.

В этом выпуске мы хотим представить издание из фонда нашей библиотеки: Дзержинский, Ф.Э. Очередные задачи промышленной политики : Сборник статей / Ф.Э. Дзержинский.- Москва; Ленинград: Центральное управление печати ВСНХ СССР, 1925 .— 136 с. и расказать о книге и ее авторе.

С полным текстом издания можно ознакомиться в Электронной библиотеке Финансового университета.

Феликс Эдмундович Дзержинский (1877 -1926) - исключительно сложная историческая фигура. Он был "железным рыцарем революции", ее "карающим мечом", сеющим ужас и смерть, разрушающим людские судьбы, но он же был и созидателем, крупнейшим и незаурядным организатором народного хозяйства страны.

Ф. Дзержинский не был в оппозиции к Сталину, как, скажем, Н. Осинский или А. Рыков, но совершенно однозначно можно утверждать, что он и не принадлежал к сталинской гвардии, как, например, В. Куйбышев, поскольку ему импонировали нэповские воззрения Н. Бухарина и его соратников, Ф. Дзержинский не был репрессирован, он умер "на боевом посту", но это именно тот случай, когда можно с большой долей уверенности сказать: ему повезло! Через некоторое время его смерть могла бы быть такой, какой она была у того же Рыкова или Бухарина.

Ф. Дзержинский занимал целый ряд ответственнейших хозяйственных постов - председатель Главного комитета по всеобщей трудовой повинности (1920), уполномоченный СНК по вопросу восстановления угольной и металлургической промышленности Донбасса (1921), Нарком путей сообщения (1921), член Особого временного комитета наук при СНК (1922), член СТО (1923) и, наконец, (его высшая должность), Председатель Высшего совета народного хозяйства СССР (ВСНХ) (1924-1926). Одновременно он руководил Высшей правительственной комиссией по металлопромышленности, Главметаллом и др. Писать о деятельности Ф. Дзержинского в области народного хозяйства, отмечал в статье о нем В. И. Межлаук, - "это значит, писать историю народного хозяйства с момента введения новой экономической политики. Не найдется ни одной проблемы, которая была бы поставлена развитием народного хозяйства перед партией и правительством с весны 1921 г., в которой не принимал бы самое непосредственное участие Ф. Э. Дзержинский".

Был ли Дзержинский теоретиком? Пожалуй, нет. Но будучи крупным и талантливым практическим хозяйственником, обладающим пытливым, острым взглядом и аналитическим умом, Дзержинский высказал немало интересных, плодотворных идей в области экономической политики, науки об организации труда и управления производством и обращением, хозрасчета и др. Он был одним из инициаторов (вместе с Л. Д. Троцким) проведения Первой Всероссийской конференции по НОТ (1921), а также организатором и идейным вдохновителем Первого Всесоюзного совещания по рационализации производства, созванного Президиумом ВСНХ СССР (1925) . В своих многочисленных выступлениях, речах, газетных и журнальных статьях и брошюрах Ф. Э. Дзержинский изложил свою систему экономико-управленческих взглядов (Избранные произведения. 3-е изд. Т. 1-2. М., 1977; Основные вопросы хозяйственного строительства СССР: Сб. статей. М.; Л., 1928; Рационализация производства в условиях советского строя/ Система и организация. 1926. N 1 - 2; Речи и статьи по вопросам производительности труда М., 1924 и др. ).

На первом при Дзержинском заседании Президиума ВСНХ обсуждался вопрос о плане развития промышленности на 1924 г. В заключение заседания Дзержинский, к удивлению присутствующих сосредоточил внимание на политическом аспекте проблемы цен. По его мнению, проблема цен была наиважнейшей: необходимо было добиться равновесия цен на продукцию промышленности и сельского хозяйства — важнейшего условия смычки города и деревни. Цены изделий промышленности должны быть доступны для крестьянского рынка, соответствуя ценам сельскохозяйственной продукции. Одновременно, снижение цен, способствуя снижению себестоимости, становится могущественным орудием, заставляющим тресты и заводы работать лучше, приспосабливаясь к низкой цене. Рост промышленности в то время имел важное социальное значение, удовлетворяя нужды сельского хозяйства и давая работу населению. Помимо этого, промышленность, взаимодей ствуя со всем народным хозяйством в целом, способствовала его подъему. Но Дзержинский понимал, что для укрепления советской власти этого было явно недостаточно. Нужна была радикальная перестройка.

Отделы ВСНХ, получив от председателя ВСНХ задачу: «вести экономическое строительство под таким углом зрения, чтобы СССР из страны, ввозящей машины и оборудование, превратить в страну, производящую машины и оборудование», приступили к разработке плана технической реконструкции промышленности. В его основу были положены указания и наметки Дзержинского, возникшие у него в результате многочисленных бесед с учеными, специалистами, инженерами, рабочими во время посещения предприятий Москвы, Ленинграда, Украины, Сибири. Этот план, созданный в результате коллективного творчества, стали называть планом индустриализации.

Индустриализация должна была обеспечить развитие и упрочение советского государства, его экономической независимости от капиталистического производства. Вне всякого сомнения, советская государственная промышленность должна быть ориентирована на удовлетворение потребностей страны, потому что социализм — это система, в которой трудящийся человек занимает господствующее место. Но промышленность еще надо поднять, и новый председатель ВСНХ не перестает убеждать, что самое слабое место промышленности — недостаточное развитие машиностроения. «Народному хозяйству нужны новые тракторные, инструментальные заводы, сельскохозяйственные машины, расширение вагоностроительных и паровозостроительных заводов», обращался к сотрудникам ВСНХ Дзержинский. «Если мы этого не сделаем, то мы остановим развитие народного хозяйства, и мы как Советская власть, обанкротимся».

Индустриализация должна была в корне преобразовать народное хозяйство страны. Дзержинский целеустремленно способствовал ее практическому воплощению в жизнь. При его личном участии началось восстановление и развитие черной и цветной металлургии, создавалась авиационная промышленность, тракторо- и автостроение, судо- и тепловозостроение, энергетика, средства связи и многие другие отрасли промышленности.

Выступая на заседании президиума Госплана 17 ноября 1923 г., Дзержинский, тогда еще нарком путей сообщений, говорил: «Если мы теперь — деревянная, лапотная Россия, то мы должны стать металлической Россией. Металлургия — это наше будущее. Мы должны найти средства для того, чтобы металлургия производила то, что нужно стране. Необходимо сознание того, насколько важна наша металлическая промышленность для всей жизни страны» [Зубов Н. И. Ф.Э. Дзержинский. Биография / Н. И. Зубов. — 3-е доп.
изд. — М. : Политиздат, 1971. — 423 с.]. Он и не мог предполагать, что этим делом придется заниматься ему самому, когда он станет во главе ВСНХ, но хорошо понимал, какие героические усилия надо приложить, чтобы поднять на ноги отечественную металлургию и машиностроение.

Преодоление кризиса сбыта в конце 1923 и введение твердой валюты в апреле 1924 г. позволили начать неуклонный рост нашей промышленности, все более тесно связывающийся с развитием и потребностями сельского хозяйства. В результате изжития ножниц цен, значительно поднялась платежеспособность крестьянства, создав стабильный рынок для промышленности. Постепенно и промышленность становилась менее обременительной для государственной казны. Из года в год начала возрастать прибыль, источник финансирования народного хозяйства, хотя величина ее еще была крайне незначительной по сравнению с теми задачами, которые приходилось решать стране. Дзержинский обладал государственным мышлением: он был способен видеть, что именно нужно делать сейчас, в первую очередь, а что станет необходимым в несколько отдаленном будущем. Это позволяло ему принимать не только тактические, но и стратегические решения.

Обоснованный Дзержинским твердый курс на индустриализацию, нашел отражение в производственной программе на 1925–1926 г. В ней был предусмотрен рост отраслей, производящих средства производства на 55%, а рост отраслей легкой промышленности лишь на 45%. Чтобы обеспечить развитие легкой индустрии, производящей предметы потребления, следовало, по его мнению, предварительно создать для нее необходимую техническую базу в виде машин, оборудования, сырья.

Курс на создание тяжелой индустрии осуществлялся в условиях нехватки квалифицированных рабочих и специалистов. Необходимо было создать систему профессионального обучения рабочих. «Дело образования, говорил он на VII Всесоюзном съезде металлистов, должно быть хозяйственно-производственным делом», поскольку без этого абсолютно немыслимо поставить никакого нового дела. Необходимо создать фабрично-заводские училища для подготовки квалифицированных кадров, организовать индивидуальное профессиональное техническое образование, и опытные рабочие смогут поднять квалификацию своих подручных за сравнительно короткое время. А самих рабочих, повышающих образование, следует поощрять повышением их статуса, давая им сложную работу и соответствующую зарплату.

Выступая с докладом на заседании Политбюро ЦК 16 декабря 1924 г., Дзержинский отмечал: «Усилившийся спрос на металлы побуждает расширить программу металлопромышленности, особенно программы южной и уральской металлургии». Причиной послужила необходимость восстановления и реконструкции промышленности, производящей средства производства. «Если не обратить на эту проблему внимания теперь… то в недалеком будущем мы окажемся в целом ряде производств в катастрофическом положении — у нас не будет технической базы для дальнейшего развития. Без быстрого и достаточного развития нашего собственного производства мы будем обречены на то, что заграница будет нас бить более дешевыми ценами. Нельзя допустить, чтобы заграничная промышленность заменяла нашу, чтобы наш рост искусственно задерживался бы в пользу заграничного. Это и политически ни с какой стороны недопустимо. Только развитое машиностроение может способствовать защите нашего государства». Убежденный, что экономическая система социализма, более совершенна, чем системы буржуазных стран, Дзержинский неутомимо стремился доказать это своей деятельностью.

Под руководством ВСНХ стали входить в строй завод за заводом. К концу 1925 г. был пущен Константиновский металлургический завод, дал продукцию Екатеринославский трубопрокатный завод, выпустил первые трехтонные автомобили Ярославский автомобильный завод. За 1925 и 1926 г. производство металла возросло по сравнению с 1924 г. на 200%, а валовая продукция металлообрабатывающей и машиностроительной промышленности — на 120%.

Дзержинский добивается принятия решений XIV партконференцией и III съездом Советов о проектировании и начале строительства в 1925/26 г. 117 заводов и 28 шахт, в том числе 25 заводов в металлопромышленности, 7 — в нефтяной, 18 — в химической промышленности.

Восстановление и развитие народного хозяйства было невозможно без цветной металлургии. Медь, свинец, цинк, алюминий — металлы, требующиеся для оборонной промышленности, средств связи, электрификации. Их закупка за границей оплачивалась золотом. До революции успешно действовали рудники в восточном Алтае, располагающем богатыми месторождениями полиметаллических руд. Дзержинский поручил провести экспертизу решения вопроса о предпочтительности подъема своей цветной промышленности или целесообразности покупки этих металлов за границей. Независимые эксперты указали, что, затратив средства, предназначенные для ежегодного импорта, на постановку этого дела у нас, мы могли бы полностью покрыть их ежегодную потребность на ближайшее пятилетие. Но рудники и заводы будут работать и дальше. В СССР возобновлялась и своя цветная металлургия.

Решение проблемы топлива потребовало принять меры к развитию новых каменноугольных районов. В марте 1925 г. было принято предложение ВСНХ СССР о посылке геологической экспедиции для обследования каменноугольных и нефтяных месторождений на Северном Сахалине. Уделяя особое внимание нефтяной промышленности, в ВСНХ привлекли к участию в ее научном обеспечении геолога профессора И.М. Губкина. Вместе с тем, говоря об использовании нефти в качестве топлива, Дзержинский выразил сомнение в целесообразности этого: «Нефть — для нас валюта». Более того, нефть стала приобретать политическое значение. Давая оценку отношений СССР с Англией, он заметил: «В последнее время политика очень часто пахнет нефтью, а нефть — политикой» [Дзержинский Ф. Э. Избранные произведения : в 2 т. Т. 2 : 1924–
1926 / Ф. Э. Дзержинский. — М. : Политиздат, 1977. — 535 с.].

Дзержинский был уверен, что средства для индустриализации можно получить в самой промышленности. Выступая перед хозяйственниками в ленинградском Деловом клубе летом 1925 г., он говорил: «Единственной базой для расширения и развития всей промышленности является удешевление производства. <…> оно имеет своим результатом улучшение системы производства, поднятие его на более высокий уровень и возбуждение инициативы как у рабочих, производящих данные изделия, так и у руководящего персонала. Мы знаем, что на базе высоких прибылей и высоких цен промышленность загнивает, так как организаторы промышленности перестают искать новых и лучших решений» [Лацис О. Р. Искусство сложения: Очерки / О. Р. Лацис. — М. : Советский Писатель, 1984. — 336 с.].

В центре всей системы экономических воззрений Ф. Э. Дзержинского находился вопрос о темпах хозяйственного развития. Что нужно сделать для того, чтобы двигаться все ускоряющимися шагами и успешно осуществить генеральную линию на индустриализацию страны? В работах автора на поставленный вопрос имеется лаконичный и чеканный ответ: нужно резко повысить производительность общественного труда. Именно рост производительности труда и его результатов должен быть, по мнению Ф. Э. Дзержинского, основным критерием оценки хозяйственной деятельности любого предприятия. "Каждый хозяйственник, - говорил он, - должен знать лично врученное ему дело, знать, какова у него производительность...". В вопросе о производительности автор был до предела категоричен. Это - "основная проблема, которую нужно ставить без всякой полемики, на которой мы все должны согласиться...".

Следует сказать, что эта проблема тем не менее была весьма дискуссионной. Многие авторы нередко просто отождествляли понятия производительности и интенсивности труда. Ф. Э. Дзержинский предостерегал от подобного смешения, обнаружив глубокое понимание различий указанных категорий. "Производительность труда, - убежденно говорил Ф. Э. Дзержинский-не есть только интенсивность труда. Это тот общий результат, который получается от общих усилий. В случае неправильной организации даже и при величайшей интенсивности труда хороших результатов не получится".

Производительность труда, а следовательно, темпы экономического роста автор ставил в самую непосредственную зависимость от уровня организации труда и управления производством. В своем докладе на Первом Всесоюзном совещании по рационализации производства он прямо указал, что дальнейшее, столь необходимое увеличение темпа хозяйственного развития невозможно без перехода на высшую ступень и без научной организации. Таким образом, Ф. Э. Дзержинский ясно видел и четко обозначал важнейший рычаг повышения производительности труда и ускорения хозяйственного развития: совершенствование организационно-управленческой сферы.

Что же вкладывал автор в понятие научной организации труда и управления? Он хорошо понимал, что в этой области еще слишком много недостатков и нерешенных проблем, не позволяющих, строго говоря, называть сложившуюся систему организации научной. Вместе с тем он был далек от чванливого скептицизма тех авторов, которые выражали сомнение в возможности вообще поставить эту систему на научные рельсы. Решительно возражая таким скептикам, Ф. Э. Дзержинский писал: "Этот скептицизм... совершенно непонятен в устах тех, кто искренне желает и кто искренне, не покладая рук, работает для развития нашего народного хозяйства и нашей промышленности. В самом деле, для практического осуществления научной организации труда условия до сих пор были неблагоприятны. Наши заводы работали при 20-30-40 % нагрузки... Мы знаем, что не до научной организации было нашим директорам заводов, когда они должны были направо и налево хватать всякие заказы для того только, чтобы не замерла на заводе едва теплившаяся жизнь. Не было материальной базы для того, чтобы применять систему научной организации, нам приходилось об этом лишь мечтать, предвидеть тот момент, когда именно научная рациональная постановка сможет стать основным содержанием, основной заботой нашей промышленности".

Что же понимал Ф. Э. Дзержинский под научной системой организации? Она, по его мнению, прежде всего предполагает плановость. Последняя, указывал автор, "заключается не в том, чтобы мы могли предвидеть, предугадать и предсказать, что темп развития в данном месяце будет такой-то. Не в этом дело".

Выступая с докладом на XIV Московской губернской конференции РКП(б) (1925), Ф. Э. Дзержинский подчеркнул: "Настоящее планирование должно заключаться в том, что каждая низовая ячейка, от самой низшей до самой верхней, руководствовалась бы ясной и определенной мыслью, как вывести наш корабль на правильной путь, чтобы он не поколебался и не наклонялся".

Таким образом, основное содержание системы управления производством Ф. Э. Дзержинский усматривал в централизованном плановом руководстве. Обращаясь с приветственной речью к участникам Пленума Совета съездов государственной промышленности и торговли (23 февраля 1924 г.) вскоре после назначения на пост Председателя ВСНХ СССР, Феликс Эдмундович развил в ней свои взгляды на управление: "Тут должен быть применен принцип огромной централизации мысли, основной линии, без всяких уклонов. Эта линия через Президиум ВСНХ должна проникать и объединять всех хозяйственников. Тот, кто будет вести иную линию, тот не должен стоять во главе той или иной отрасли промышленности" .

Это были не просто слова. При Ф. Э. Дзержинском линия ВСНХ на усиление централизации становится все отчетливее. Был организован Совет синдикатов, призванный обеспечить согласование и объединение деятельности синдикатов, разработку мероприятий в области регулирования рынка, планомерное снабжение населения промышленными товарами, проведение в жизнь политики снижения рыночных цен, улучшения качества товаров.

В круг задач этого органа входило изучение потребности в промышленных и сельскохозяйственных товарах, систематическое наблюдение за конъюнктурой рынка, разработка мер по правильному размещению товаров, вовлечению отсталых окраинных областей в товарооборот страны. На Совет синдикатов возлагались задачи усиления плановых начал в товарообороте, заготовках сырья, определения форм связей между государственной торговлей и кооперацией и др.

Являясь посредниками между промышленностью и рынком и располагая ценной информацией о требованиях рынка, необходимой промышленным предприятиям, синдикаты, ведомые своим Советом, все активнее начали участвовать в определении объемов производства трестов, проводить мероприятия по улучшению ассортимента, направлять специализацию предприятий. Тем самым синдикаты из скромных торговых посредников превращались во всесильных руководителей целыми отраслями промышленности, зажавших в тиски своих планово-административных воздействий тресты и предприятия.

Подобное направление развития системы управления производством и обращением едва ли противоречило представлениям Ф. Э. Дзержинского. Весьма ценный материал для раздумий о взглядах Дзержинского дает одна из его записок Куйбышеву, датированная 3 июля 1926 г. Написанная за 17 дней до смерти, она дышала какой-то растерянностью, безысходностью. В ней "железный Феликс" развивает мысль, согласно которой действующая система управления, погрязшая в канцелярщине, отчетах, бумагах, является пережитком и едва ли способна победить в конкурентной борьбе "с частником, и с капитализмом, и с врагами". Так работать нельзя, это "не работа, а сплошная мука", "паралич жизни и жизнь чиновника-бюрократа". "И мы, - обреченно добавляет Дзержинский, - из этого паралича не вырвемся без хирургии, без смелости, без молнии.-И чуть ниже горестное признание: -Я лично и мои друзья по работе тоже устали от этого положения невыразимо. Полное бессилие. Сами ничего не можем".

Ясно, от чего устал Дзержинский - от бюрократизма и волокиты. Менее ясно другое - где же, по Дзержинскому, выход из создавшегося к 1926 г. бюрократического тупика? Прямого ответа в данной записке нет, но между строк этой записки прочитывается такой ответ, который все надежды связывает с усилением централизации как экономической, так и политической. "У нас сейчас нет единой линии и твердой власти. Каждый комиссариат, каждый зам, и пом, и член в наркоматах - своя линия. Нет быстроты, своевременности и правильности решений... У меня полная уверенность, что мы со своими врагами справимся, если найдем и возьмем правильную линию в управлении на практике страной и хозяйством, если возьмем потерянный темп, ныне отстающий от требований жизни".

И далее ставшие сегодня знаменитыми его, как многие считают, пророческие слова: "Если мы не найдем этой линии и темпа - оппозиция наша будет расти, и страна тогда найдет своего диктатора - похоронщика революции, какие бы красные перья ни были на его костюме". Комментаторы этого прогноза - современные исследователи Ж. Адибеков и О. Лацис - квалифицируют эти действительно пронзительные слова как "предчувствие грядущего сталинского перелома".  Дзержинский ищет правильную линию в направлении, явно не совпадающем с демократическим курсом новой экономической политики. Он считает, что только единство партии и твердая власть позволят успешно решить эту задачу, перечисленные же им в этой записке деятели (Троцкий, Зиновьев, Пятаков и Шляпников) относились Дзержинским к противникам искомой им правильной линии. И это совершенно справедливо, ибо к 1926 г., то есть к тому времени, когда он высказал свои апокалипсические предсказания, все названные политики давно пребывали в оппозиции и страстно сражались с быстро надвигавшимся диктатом Сталина, ратуя за демократические свободы, плюрализм мнений и т. п.

И вот если не будет наконец взят новый курс на твердую власть и единство, то тогда появится "похоронщик революции", возможно, и кто-либо из представителей оппозиции, которая ведь "будет расти" при отсутствии "твердой власти".

Однако не следует и преувеличивать центростремительную тягу Ф. Э. Дзержинского в вопросах хозяйствования. Он сводил всю суть управления только к центральному руководству, резко бичуя "слепое исполнение", догматический подход к решениям вышестоящих этажей управления. Важное значение он придавал самостоятельности в выборе путей и способов реализации плановых заданий и административных указаний "сверху", которая, однако, должна, по его мнению, сопровождаться и всей полнотой ответственности. "Централизм здесь должен быть жестким, - говорил он, - но вместе с тем система управления на может быть проводима путем приказов. Линия эта должна покоиться на доверии, то есть на децентрализации. Тот, кому поручен трест, вручена организация того или иного местного органа, должен иметь и все доверие, и всю ответственность, и возможность проявления инициативы. Политика проведения общей линии, политика руководства как хозяйственного, так и общего не может укладываться в строгие приказы "быть посему".

Нужно признать, что Дзержинский, при всем своем влечении к сильной централизованной власти, обладал немалым демократическим потенциалом, который он стремился реализовать в своей практической деятельности. Находясь на руководящих постах, Ф. Э. Дзержинский всегда воспитывал в своих сотрудниках такие качества, как инициативность, нестандартность решений, ответственность за порученное дело, учил их этому и не считал зазорным для себя учиться у них.

20 июля 1926 г. в последний раз Дзержинский выступил с речью на пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б). Резко критикуя доклад Л.Б. Каменева и дополнения к нему Пятакова, он бичует недочеты и пороки системы управления, ее бюрократизм и душащую дело волокиту. Он не щадил неверные методы руководства в отдельных отраслях, равно как и собственные ошибки, допущенные им в руководстве Главметаллом. Скоропостижная кончина через несколько часов после произнесенной речи на пленуме, помешала ему довести до конца задуманную реформу.

По материалам из открытых источников, публикациям М.А. Рогачевской, И.Б. Орлова и др.

19.07.2021