Ковалевский М.М. Экономический строй России, 1899

Библиотечно-информационный комплекс, раскрывая свои уникальные книжные фонды, предлагает вниманию читателей рассказы о наиболее интересных изданиях, объединенные в цикл "Книжные реликвии Библиотечно-информационного комплекса".

На сайте БИК будут представлены изображения книги (фрагменты или полный текст) и эссе, раскрывающее её историю.

Коллекция редких изданий БИК формировалась из частных коллекций М.И.Боголепова - советского экономиста, члена-корреспондента Академии наук СССР, организатора и первого ректора института народного хозяйства в Петрограде в 1920-1922 годах; А.М.Галагана - преподавателя Московского коммерческого института (1918); а также коллекций Департамента окладных сборов, Госкомбанка, Всероссийского кооперативного банка, Московского промышленного лицея им. А.И.Гукова.

Предоставляем Вам возможность прикоснуться к уникальным изданиям XIX - XX веков и приглашаем в Зал диссертаций и книжных раритетов БИК.

В этом выпуске мы хотим представить уникальное издание: Ковалевский, М.М. Экономический строй России : Пер. с фр. / М.М. Ковалевский .— СПб. : Типография П.П.Сойкина, 1899. и расказать о книге и ее авторе.

С полным текстом издания можно ознакомиться в Электронной библиотеке Финансового университета.

Максим Максимович Ковалевский (1851-1916) — русский учёный, историк, юрист, социолог эволюционистского направления и общественный деятель, один из руководителей русского масонства, член I Государственной думы и Государственного совета. Большая часть его деятельности проходила за границей, что, вместе с признанием его трудов в том числе на иностранных языках, сыграло роль в получении им известности в мире.

О представленном издании

В своей работе «Экономический строй России» М.М. Ковалевский, исследуя особенности становления отечественного капитализма, указывал: «Я нахожу полезным подвергнуть тщательному анализу экономическое положение русской деревни, судьбы крупной и мелкой промышленности в связи с покровительственной системой, условия существования фабричных рабочих и меры, предпринимаемые правительством с целью регулирования числа рабочих часов и прекращения, хотя бы частичного, труда женщин и детей».

Своеобразие развития капитализма в России он видит в широких масштабах капитализации, в том, что используется техника, усовершенствованная западной практикой. На это обстоятельство следует обратить особое внимание, поскольку определяющим М.М. Ковалевский признает действие общих законов, а специфику обнаруживает в формах проявления. Занятая им позиция одинаково равно удалена как от западничества, так и от славянофильства и не могла не вызвать критику с обеих сторон.

Исследование экономического потенциала России автор начинает с анализа демографической составляющей, поскольку именно население формирует экономическое богатство, производство и потребительский рынок.

Процесс индустриализации России автор рассматривает не только со стороны обеспечения занятости населения и состояния внутреннего рынка, но и сточки зрения участия страны в мировом разделении труда. Она замечает, что в силу обстоятельств наша страна "призвана, прежде всего и главным образом, быть крупным производителем сырых продуктов", что вовсе не создает препятствия для промышленного развития, необходимо только обеспечить баланс интересов аграрного и индустриального производства.

М.М. Ковалевский анализирует финансовую и налоговую системы России, дававшие постоянные сбои, приводит интересный фактологический материал: "В 1893 году из 499 уездов Европейской России только 23 внесли все причитающиеся с них прямые налоги, что касается остальных, то недоимка их превышает в три и даже в пять раз лежащие на них годовые прямые налоговые обязательства". рост неплатежей прогрессирует, собрать налоги не представляется возможным. Выход М.М. Ковалевский видит в пересмотре налоговой политики. Посляднее должна быть регулируемой, активной. Уменьшение поземельного налога, объявленное Манифестом 14 мая 1896 г. по случаю коронации Императора Николая II, было необходимой мерой по стабилизации экономики.

Прогрессивное развитие экономики страны сдерживалось состоянием аграрной сферы. По расчетам М.М. Ковалевского, 42 % всей недвижимости заложено в банках, причем самые плодородные земли (Екатеринославская и Херсонская губернии были в наибольшей степени обременены долгами). Но механизм хозяйствования на этих землях фактически не менялся, собственники заложенных имений ежегодно отдавали в пользу банка от 21 до 40 % чистого дохода с земель. М.М. Ковалевский предполагает, что окончательная ликвидация дворянских имений не заставит себя долго ждать, в близком будущем у буржуазии появится возможность приобрести за бесценок имения недоимщиков, "и тогда можно будет увидеть то важное место, которое занимает уже русская буржуазия в области землевладения".

Критическое положение национальной экономики, по мнению ученого, не являлось непреодолимым препятствием для позитивного развития. Одной из предпосылок развития капиталистических отношений он выдвигает высокую концентрацию земельной собственности.На то время 70 % всей земельной площади было сосредоточено в руках 3,2 % собственников. Именно они оказывались производителями основной доли товарной продукции. Крупные хозяйства могли себе позволить внедрение механизации, мелиорации и другие прогрессивные способы ведения хозяйства.

Позиция М.М. Ковалевского по этому вопросу остается актуальной и сегодня. Очевидно, что аграрная экономика современной России представляет собой тугой узел нерешенных проблем. Неудавшаяся попытка "фермеризации", современный земельный рынок и рынок сельскохозяйственной продукции заставляют практическую экономику внимательно исследовать отечественный опыт.

Причины кризисного состояния отечественной экономики в конце XIX в., по мнению М.М. Ковалевского, вовсе не предопределены судьбой России, а заключаются в неэффективных мерах правительства, его неспособности провести реформирование финансовой, налоговой, тарифной систем, обеспечить права собственника как активного хозяйствующего субъекта.

Об ученом

Максим Максимович Ковалевский родился 27 августа 1851 г. в Харькове, в состоятельной дворянской семье.

Род Доленго-Ковалевских перешел из Польши на Украину в 1650 году, в период борьбы украинского народа за национальное освобождение и воссоединение с Россией. Этот переход совершил Симеон Ковалевский, от которого произошла линия, принадлежавшая к слободскому украинскому шляхетству, а впоследствии к российскому дворянству (Харьковской губернии). Из этого рода вышло немало служилых людей — гражданских, военных, духовных.

Отец ученого, тоже Максим Максимович Ковалевский,— участник Отечественной войны 1812 года, полковник кирасирского полка. Выйдя в отставку, он занялся сельским хозяйством в своем богатом поместье и в течение 25 лет состоял предводителем дворянства — уездным, а затем и губернским. Воззрения Ковалевского-отца носили либеральный характер. Он был сторонником освобождения крестьян и осуждал преследования поляков, осуществлявшиеся царским правительством после восстания 1863 года.

В 1848 году уже немолодой, 55-летний предводитель женился на 28-летней Екатерине Игнатьевне Познанской, за что и получил шутливое прозвище «Мазепа», на которое очень обижался. Новобрачная происходила из семьи некогда богатых, но разорившихся полтавских помещиков. Возможно, что положение бесприданницы вынудило ее пойти замуж за человека, который был вдвое старше ее. Екатерина Игнатьевна отличалась высокой по тем временам культурой, обладала обширной библиотекой, свободно владела французским и немецким языками. «Эта умная и необыкновенно сердечная женщина,— вспоминал впоследствии Ковалевский, — получившая при этом хорошее эстетическое воспитание (она сама занималась живописью. музыкой и пением и была знатоком французской литературы), несмотря на свою молодость, красоту и светские успехи, всецело отдала себя заботам обо мне». Именно матери будущий ученыи был обязан удачным выбором первых книг для чтения, рано развившего в нем вкус к истории и этнографии.

Уже в гимназии, в которую он поступил в 1865 году сразу в пятый класс, Ковалевский обнаруживает выдающиеся способности. Гимназию он оканчивает в 1868 году с золотой медалью.

В том же году будущий ученый поступает в Харьковский университет, для чего ему приходится «хитрить», так как он еще не достиг 17 лет. При этом встает вопрос о выборе специальности. И вот, интересовавшийся преимущественно историко-философскими науками, юноша выбирает юридический факультет, где в то время читал увлекательные лекции талантливый ученый — профессор Д. И. Каченовский. «Думал я сперва избрать исторический факультет, — пишет Ковалевский, — но посещение первых лекций профессора Рославского-Петровского подавило во мне это желание... Истории в это время легче было научиться на юридическом факультете, где тон преподавания давал незабвенный Дмитрий Иванович Каченовский. Его лекции по истории международных отношений и истории государственных учреждений давали возможность охватить одним взглядом в его главных и существенных чертах прогрессивный ход развития общественно-политических форм. Его эрудиция была обширна и основательна, изложение талантливо и красноречиво. В России я не слыхал лучшего профессора".

Ковалевский блестяще оканчивает университет в 1872 году, и после представления работы «О конституционных опытах Австрии и чешской национальной оппозиции» его оставляют при университете по кафедре государственного права европейских держав.

Подготовку к магистерскому экзамену Ковалевский проходит в высших учебных заведениях Берлина, Парижа, Лондона. В Лондоне зимой 1874/75 года происходит первое знакомство Ковалевского с Марксом. Но сближение между ними осуществляется позднее, летом 1875 года, во время совместного пребывания на лечении в Карлсбаде. В письме, отправленном вскоре после этого своему другу, И. И. Янжулу, Ковалевский называет Маркса «благороднейшей и даровитейшей натурой», но выражает при этом сожаление по поводу... непринятия Марксом позитивного метода.

Личное общение Ковалевского с Марксом продолжалось и в 1876 году. Они встречались почти каждое воскресенье у Маркса или вместе отправлялись к Энгельсу. Поступление Ковалевского на работу в Московский университет заменило эти встречи перепиской, хотя и довольно редкой. Но, приезжая в Лондон для занятий в библиотеке Британского музея, Ковалевский встречался с Марксом и Энгельсом вплоть до 1879 года.

Как сообщает Маркс в письме к Н. Ф. Даниельсону от 15 ноября 1878 г., Ковалевский был одним из тех, кто информировал его о полемике, разгоревшейся в России вокруг «Капитала». В письме к тому же адресату от 19 сентября 1879 г. Маркс называет русского ученого одним из своих «научных» друзей.

Свои дружеские отношения с Марксом сам Ковалевский впоследствии характеризовал так: "Карл Маркс... может быть, невысоко ценил своих «друзей только по науке», (scientific friends), предпочитая им товарищей в классовой борьбе пролетариата, но в то же время был настолько благовоспитан, чтобы не проявлять этих личных пристрастий в своем поведении. На расстоянии двадцати пяти лет я продолжаю сохранять о нем благодарную память, как о дорогом учителе, общение с которым определило до некоторой степени направление моей научноЙ деятельности. С. этим представлением связано и другое, а именно то, что в его лице я имел счастие встретиться с одним из тех умственных и нравственных вождей человечества, которые по праву могут считаться его великими типами, так как в свое время являются самыми крупными выразителями прогрессивных течений общественности".

Но Маркс привлекал своего «друга по науке» не только к обмену интеллектуальными ценностями, но и для оказания помощи русским революционерам, сподвижникам Маркса по борьбе в Интернационале, в дни Парижской коммуны. Именно к Ковалевскому он обратился в 1877 году с просьбой договориться с адвокатом В. И. Танеевым о защите мужа Е. Л. Томановской — И. М. Давыдовского.

По окончании заграничноЙ поездки Ковалевский успешно выдерживает магистерский экзамен при Московском университете и защищает магистерскую диссертацию на тему «История полицейской администрации и полицейского суда в английских графствах»; магистром государственного права он становится в мае, а доцентом — в сентябре 1877 года. В результате защиты докторской диссертации на тему «Общественный строй Англии в конце средних веков» он в июне 1880 года утверждается советом Московского университета в степени доктора государственного права, а в декабре того же года становится ординарным профессором.

Пройдет больше 35 лет, и Тимирязев так охарактеризует личность Ковалевского 80-х годов: "Молодой, талантливый, блестящий, остроумный, в совершенстве владевший шестью, а может, и большим числом языков, лично знакомый со всеми видными представителями в избранной области и в то же время не уклонявшиися от самого тяжелого, усидчивого, казалось бы, скучного специального труда — он, конечно, являл собой редкое явление в рядах научных деятелей".

Трудно переоценить научный авторитет, которым в дальнейшем пользовался ученый в России и за границей. Ковалевский был избран членом-корреспондентом Французского института (Академии нравственных и политических наук), действительным членом Общества по изучению истории французской революции, членом Тулузской академии законодательства. В Италии он был введен в состав Общества по изучению отечественной истории. В состав Российской Академии наук он был избран в 1899 году в качестве члена-корреспондента, а с 1914 года — ординарного (действительного) академика по вновь учрежденной кафедре государствоведения.

Ковалевский был, в полном смысле этого слова, кумиром студенчества. В нем, общественном деятеле, исследователе, профессоре во всей его многообразной деятельности, как отмечает К. Соколов, преобладала одна господствующая черта — «черта учительства», которая оказывала большое влияние на характер его общественной работы и направление научного труда. К студентам он был очень внимателен, обстоятельно беседовал по вопросам курса, снабжал книгами; это был не просто лектор, а взыскательный педагог-руководитель, требовавшии на экзаменах осмысленных, а не заученных ответов. Особую отзывчивость он проявлял к беднейшей части студенчества, всячески ее поддерживал, даже помогал материально.

В воспоминаниях современников, относящихся к различным периодам жизни ученого, выступает одинаково импозантный облик Ковалевского на кафедре. Его монументальная, атлетическая фигура, всегда облаченная в неизменный черный сюртук, появляясь в аудитории, сразу же приковывала к себе внимание слушателей. Ковалевский приступал к лекции не сразу, вначале молчал, как бы собираясь с мыслями (а в петербургский период, видимо, выжидая также прекращения одышки), и затем в абсолютной тишине, при полнейшем внимании всего зала переходил к изложению материала. Глубокие, насыщенные по содержанию лекции ученого читались в блестящей, своеобразной форме, в виде «бесед, пересыпаемых остроумной шуткой». Ни одна из аудиторий Московского университета не вмещала всех желающих слушать ученого, и ему приходилось читать лекции в актовом зале. На его лекции о законодательстве иностранных держав собирались не только юристы, но и филологи, медики, естественники, математики, наконец, просто вольнослушатели.

Деятельность Ковалевского можно разделить на два этапа: 1) 70-е годы XIX в. — 1905 год и 2) 1906 — 1916 гг.

Работа Ковалевского в Московском университете охватывает 1877—1887 гг. Он читает там курсы государственного права европейских держав и истории иностранных законодательств. В 1879—1880 гг. он вместе с языковедом и этнографом В. Ф. Миллером издает либеральный журнал «Критическое обозрение».

В этот период во всю ширь разворачивается исследовательско-литературный талант Ковалевского. Именно к этому времени относится его работа, в значительной мере выражающая идейно-методологическое кредо молодого ученого, носящая как бы программный характер, — «Историко-сравнительный метод в юриспруденции» (1880 г.). Тогда же Ковалевский выступает как этнограф и социолог, серьезно изучающий общинное землевладение и процесс его распада, разложения; сюда относятся работа, построенная на материалах кантона Ваадт (1876 г.), и общее исследование этой проблемы (1878 г.). Выпущен ряд работ по разнообразным аспектам «истории учреждений», или, как мы теперь бы сказали, истории государства и права. Таковы уже упоминавшиеся обе диссертации ученого, а также исследования по истории «полиции рабочих» в средневековой Англии (1876 г.), истории налогового права во Франции (1877 г.), о первобытном праве (два выпуска 1886 г.), о развитии обычного права и его соотношении с законодательством (три работы 1886— 1887 гг. с привлечением кавказских материалов). Появляется также ряд статей и брошюр Ковалевского по вопросам государственного права, рецензий и др.

Лекции Ковалевского отражали его либеральные настроения. В них молодой ученый высказывал критическое отношение к русскому самодержавию, сравнивая его в либеральном духе с конституционным строем западноевропеиских стран.

Популярность Ковалевского в студенческой среде, в русском либеральном обществе все возрастает. По свидетельству современника, многие слушатели поступали на юридический факультет только ради его лекций.

Но Л. Н. Толстой, оценивавший людей и их нравственный облик с совершенно иных позиций, относился к Ковалевскому в целом отрицательно. Особенно бурную реакцию со стороны Толстого вызвали возникшие между ними разногласия по вопросу о религии. Толстой подчеркивал отчужденность, существовавшую между ним и Ковалевским.

Оппозиционность молодого ученого обратила на себя внимание властей. За лекциями Ковалевского было установлено специальное наблюдение. Его курс перевели в разряд дисциплин, не подлежащих обязательному зачету; однако число слушателей не уменьшалось. Ковалевскому было предложено подать прошение об отставке, но он отказался. Тогда на лекции ученого были под видом студентов подосланы агенты охранки, которые и представили настолько «крамольный» текст лекций, что либеральный профессор был уволен из университета за «отрицательное отношение к русскому государственному строю».

Ковалевский был уволен из Московского университета в 1887 году и тогда же уехал за границу, превратившись надолго в «полуэмигранта», изредка наезжавшего в Россию. Опальный ученый тяжело переживал вынужденный отрыв от русской аудитории.

Но творческое начало, присущее натуре Ковалевского, его приверженность к исследовательскои, литературной, лекторской деятельности сыграли свою роль. И находясь за рубежом, он продолжал вести активную научную работу, читал лекции в культурных центрах Европы и Америки, сотрудничал в русских и иностранных журналах.

Кроме лекционных курсов, прочитанных в Стокгольме и Брюсселе, Ковалевский выступает также с лекциями в Париже, Оксфорде, Чикаго, Сан-Франциско. В 1901 году в Париже группой либеральных профессоров, изгнанных из высших учебных заведений России, была создана Русская высшая школа общественных наук. Ее основными организаторами являлись М. М. Ковалевский, Ю. С. Гамбаров и Е. В. де Роберти. Слушателями школы были главным образом революционная эмигрантская молодежь и русские студенты.

По возвращении в 1905 году в Россию Ковалевский возобновил свою университетскую лекторскую деятельность. 11 сентября он выступил в Харьковском университете на заседании тамошнего юридического общества с докладом о будущем российском законодательном учреждении. Желающих послушать ученого было так много, что он сам с трудом пробился к кафедре.

В следующем году Ковалевский избирается профессором Петербургского университета, которому, как и Московскому университету, отдает 10 лет работы (1906—1916 гг.). Он читает в университете и Политехническом институте курс общего конституционного права (конституционного права иностранных держав), кроме того, историю политических учений нового времени и особо курс о демократии и ее политической доктрине, историю демократических доктрин на Бестужевских курсах, а также курс социологии в Психоневрологическом институте. И вновь лекции ученого пользуются большим успехом, собирают множество слушателей с разных факультетов.

Активная научная деятельность Ковалевского продолжалась и в последнее десятилетие его жизни.

Завершается труд, который Ковалевский считал своим главным произведением,— «Экономический рост Европы до возникновения капиталистического хозяйства»; в 1909—1914 гг. выходят в Германии на немецком языке четыре тома четвертого по седьмой, составляющие продолжение первых трех томов, изданных ранее на русском и немецком языках.

Выходят исследования в области социологии, включая работы о социологах того времени, в особенности французских, и отдельно двухтомный курс социологии (1910 г.), а также работа, относящаяся к этнографии, — "0 родовом быте в его историческом развитии" (1905 г.).

Для этого периода жизни Ковалевского характерен обширный круг работ по вопросам истории государства и права, истории политической мысли, по государственному праву и отчасти общей теории государства, к которым прежде всего относится трехтомное исследование «От прямого народоправства к представительному и от патриархальной монархии к парламентаризму», вышедшее в 1906 году. В этой работе развитие государства рассматривается в связи с его отражением в сфере политических идей. Работа осталась незавершенной, ибо рукопись четвертого тома сгорела вместе с типографией Сытина при подавлении вооруженного восстания в Москве в 1905 году.

Продолжена и работа Ковалевского как историка Великобритании — на эту тему им написана обширная статья для словаря Гранат.

Ученый вновь обращается к истории семьи и собственности в книге «Происхождение семьи, рода, племени, собственности, государства и религии» (1914—1915 гг.).

Кроме того, под редакцией М. М. Ковалевского и К. А. Тимирязева выходит многотомное издание «История нашего времени (Современная культура и ее проблемы)». Это издание осталось незавершенным, но в 1910—1917 гг. вышло восемь томов.

Естественно, что Ковалевский не мог не коснуться вопросов первой мировои войны. С этим связана его работа «Международная воина и ее вероятные последствия», опубликованная в восьмом томе «Истории нашего времени», и другие работы.

С 1909 года Ковалевский является издателем и редактором буржуазно-либерального журнала «Вестник Европы», купленного им у историка и публициста М. М. Стасюлевича (в этом журнале Ковалевский активно сотрудничал и раньше). Продолжается и активная общественная и культурная деятельность ученого. Так, в частности, именно он является председателем Комитета почина для ознаменования 80-летия Льва Толстого в 1908 году. В качестве товарищей председателя выступают В. Г. Короленко и И. Е. Репин.

Последний период жизни Ковалевского, начиная с его возвращения в Россию в 1905 году, часто рассматривается в литературе как период его «поправения». Но, как показывает изучение работ Ковалевского, он отличался постоянством взглядов и не стремился к их пересмотру. Однако это постоянство объективно принимало все более и более консервативный характер. Ковалевский оставался на прежних политико-правовых позициях, но смысл и значение этих позиций менялись в связи с изменениями конкретной исторической обстановки.

Царская администрация видела в Ковалевском «опасного человека». В тех случаях, когда после 1905 года поднимался вопрос о привлечении в состав российского правительства для придания ему известной респектабельности в глазах культурного мира отдельных общественных деятелей, то речь заходила, в частности, о назначении министром юстиции А. Ф. Кони. В отношении же Ковалевского этот вопрос даже не возникал.

Ковалевский является одним из основателей сравнительно малоизвестной Партии демократических реформ (партии народного благоденствия), просуществовавшей всего около двух лет — с конца 1905 года до конца 1907 года. Организационный комитет этой партии состоял главным образом из представителей умеренно-либеральной профессуры; входил в его состав и Ковалевский. Политическая программа партии настолько удовлетворяла Ковалевского, что он даже выступил в ее защиту на многолюдном митинге в Московском художественном клубе. Ковалевский являлся также издателем неофициального органа партии — газеты «Страна», выходившей в 1906—1907 гг.

В состав первой Государственной Думы Ковалевский вошел от курии землевладельцев, которая, составляя 0,03^% населения страны, избирала 34% общего количества выборщиков. За несколько лет до этого Ковалевский продал свое крупное имение в Харьковском уезде крестьянам, судя по думским данным, «на весьма льготных для них условиях», оставив себе меньшую часть, которая, однако, впоследствии послужила земельным цензом, необходимым для участия в этой курии. На выборах в Думу Ковалевский был выставлен в Харькове кандидатом от партии кадетов, но к моменту избрания уже состоял в партии демократических реформ.

Противоречивость взглядов и позиций Ковалевского сказывалась и на его думской деятельности. Так, он выступал за отправление благодарственного адреса царю и вместе с тем поддерживал только что образовавшуюся рабочую группу в ее требованиях политических свобод.

Как известно, вскоре после роспуска первой Думы около 200 ее бывших депутатов обратились к населению с призывом прекратить до созыва новой Думы денежные платежи, поставки рекрутов и выполнение ряда повинностей. Это обращение, озаглавленное «Народу от народных представителей», вошло в историю под наименованием «Выборгское воззвание». Лица, подписавшие воззвание, были преданы суду и лишены права выставлять свои кандидатуры на выборах во вторую Думу.

Ковалевский ввиду его случайного отсутствия не подписал воззвания, и за ним были сохранены политические права. Но харьковские землевладельцы, видимо, считавшие взгляды и деятельность ученого слишком радикальными, провалили его на выборах во вторую Думу.

В 1907 году Ковалевского избрали в ГосударственныЙ совет от Академии наук и университетов. Здесь он принадлежал к «левой», или академической, группе и проявлял довольно значительную активность, особенно в комиссии законодательных предположений.

Когда началась первая мировая воина, Ковалевский находился на своем излюбленном курорте Карлсбаде (ныне Карловы Вары), входившем тогда в состав Австро-Венгрии. Он был интернирован австрийскими властями.

Начались хлопоты об освобождении ученого из плена. За него ходатайствовали парламентские учреждения, главы нейтральных государств; обращались даже к Папе Римскому. Но австрийские власти долго не уступали, считая Ковалевского, как и русские реакционеры, «опасным человеком». Освободить его удалось нескоро: только в феврале 1915 года он был, наконец, выпущен и через Румынию вернулся в Россию.

Возвратившись на родину, Ковалевский вновь погрузился в свою любимую научную и общественную деятельность. Однако пребывание в плену серьезно подорвало силы уже немолодого и больного ученого. С осени 1915 года недомогание усилилось, возрастало утомление, падала трудоспособность. Болезнь сердца прогрессировала. В ночь с 16 на 17 марта 1916 г. состояние резко ухудшилось. Ковалевский с присущим ему мужеством переносил страдания, но 23 марта его не стало.

Лытов, Б.В. Обретение бессмертия. 150 лет со дня рождения академика М.М. Ковалевского /Б.В. Лытов, А.М. Турчинов  //Вестник Российской Академии наук.-2002.- № 11.

Николаев, Н. Ю. Миротворческие взгляды М. М. Ковалевского в начале XX в. /Н.Ю. Николаев //Вестник Волгоградского государственного университета. Сер. 4, История. Регионоведение. Международные отношения. – 2014. – № 3.

Семенкова, Т.Г. Ковалевская Софья Васильевна и Ковалевский Максим Максимович /Т.Г. Семенкова //Вестник Финансового университета.-2000.-№ 2.

Сошнева, Е.Б. М.М. Ковалевский о закономерностях общественно-экономического развития России /Е.Б. Сошнева //Вестник СПБГУ. Сер. 5.-2006.- Вып.1.

15.02.2021